Путин сегодня Лента новостей России и мира. Аналитические публикации. Новостная лента о политике президента РФ Владимира Владимировича Путина.
Многим кажется, что современные европейские правые — союзники России, но так ли это?
Для удобства восприятия мир изначально принято делить на плохое и хорошее. Чем сложнее проблемы и запутаннее вопросы, тем тяга к упрощению сильнее. Все плохие — не наши. Все хорошие — наши. Это подспудно толкает многих оценивать происходящее вокруг в первую очередь сквозь призму «врагоцентричности» и называть союзниками каждого противника нашего противника. Однако практика показывает, что «враг моего врага» часто оказывается сомнительным другом.
Появление мифа о симпатиях правых к России
Наши отношения с США начали портиться еще с вторжения НАТО в Югославию в 1999 году и окончательно пришли к стадии начала новой холодной войны в августе 2008-го. С тех пор обстановка только накалялась, а западное давление на Россию — росло. После февральского майдана на Украине проблема перешла в широкомасштабное противостояние санкций и замерла на рубеже сваливания в «афганский» вариант открытой войны.
В случае прихода в Овальный кабинет Хиллари Клинтон существовала почти неизбежная перспектива перехода конфликта в горячую форму. По крайней мере по периферии российских границ — точно. И не только там. Начиная с 2004 года практически все конфликты в Европе, Азии и на Ближнем Востоке укладываются в глобальный американский план обрушения мира в тотальный хаос, в котором бы США оставались единственным средоточием порядка и стабильности.
Из всех участников американской предвыборной гонки только Дональд Трамп выступал основным и наиболее последовательным противником эскалации идеи глобализма, чем приобрел у нас статус «друга России», в случае победы которого напряженность между нашими странами решительно снизится, а в мире начнется эра благоденствия.
Точно так же, по принципу общности врагов, нашими друзьями стали восприниматься практически все «новые правые» силы Европы. А после того как 22 марта 2015 года в Санкт-Петербурге на Международный русский консервативный форум кто лично, кто через представителей собрались, среди прочих, «Золотая заря» (Греция), Национал-демократическая партия Германии (НДПГ), «Новая сила» (Италия), Британская национальная партия, «Партия шведов», «Партия датчан», «Лига Ломбардии» (Италия), Национальная партия Финляндии, «Атака» (Болгария), Национал-демократическая партия (Испания), симпатии европейских «новых правых» к России стали приниматься как нечто самоочевидное.
Тем неожиданнее оказалась первая официальная речь 45-го президента США. Россия была, есть и остается геополитическим противником, санкции будут расширены, а западный мир должен вокруг США сплотиться еще теснее. А в интервью британскому изданию “Times” и немецкому «Bild» Трамп оценил российское вмешательство в сирийский конфликт отрицательно. Впрочем, ничего удивительного. Далеко не каждый «враг моего врага» является «мне другом». В том числе и в Европе.
У Франции есть много разных планов
Формально в Европейский союз входят 28 стран, но основными в нем являются семь: Великобритания, Германия, Франция, Италия, Австрия, Бельгия и Нидерланды. Впрочем, британцев уже можно не считать. Они, конечно, ушли еще не совсем, но в целом о себе они думают явно отдельно. Из оставшихся шести в текущем году в четырех состоятся выборы на главные руководящие посты, от итогов которых зависит будущий курс как самих этих стран, так и союзов, в которых они участвуют: Европейского, Североатлантического и антироссийского.
Если смотреть по календарю, то ближайшим — 15 марта — стоит плебисцит в Нидерландах, но по глобальному геополитическому значению первыми следует считать президентские выборы во Франции (первый тур — 23 апреля, второй — 7 мая). К настоящему моменту лидирующих претендентов там два: бывший премьер-министр Франсуа Фийон и лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен. Как и в США, первого кандидата называют системным, второго — нет. Ле Пен имеет поддержку трети французов, но хватит ли ее для победы — остается загадкой. С одной стороны, даже половины от оставшихся голосов может оказаться достаточным для победы ее оппонента, но с другой ему эти голоса еще нужно как-то получить.
Проблема в том, что в Франции сегодня на недовольстве населения итогами глобализации пытаются играть даже социалисты, а различия в программах Ле Пен и Фийона очень минимальны. Оба лидера одинаково против мигрантов. С той лишь разницей, что Ле Пен обещает решить проблему кардинально, выходом страны из ЕС, а правоцентрист Фийон считает панацеей ужесточение политики квот и высылку всех нелегалов в специально созданные резервации в Северной Африке. Где именно — пока не ясно. Среди вариантов упоминаются Ливия, Египет или «некие другие страны».
Первая обещает немедленно выйти из антироссийских санкций и вернуть взаимовыгодную торговлю с Россией, в то время как второй тоже за их пересмотр, но с оговорками. Причем, всегда разными. А еще там есть Манюэль Вальс, социалист, с программой «Сильная республика, справедливая Франция» объемом в 50 страниц. Справедливости ради стоит отметить, что своя программа, на 62 страницы, есть и у другого кандидата, тоже от социалистической партии, но левоцентриста, бывшего министра просвещения Венсена Пейона.
Словом, у всех много программ, но все они, если быть объективным, являются смесью популизма, сиюминутности и половинчатости. Можно ли выслать нелегалов из Франции? Теоретически да, но практически — весьма сомнительно. Для начала совершенно не ясно — высылать куда именно.
Лагерей временного содержания нет, как нет даже предварительных соглашений с какими-либо странами Африки по их развертыванию. Опять же не факт, что, получив такой приказ, силовые ведомства страны его выполнят. Они ведь тоже состоят из французов, придерживающихся очень разных позиций, в том числе крайне либеральных. И даже если это получится, остается проблема мусульман-французов, которые уже давно и практически открыто не являются носителями европейской культуры, но выслать их по закону невозможно. При этом, как сообщают французские спецслужбы, в рядах исламистских радикалов в Сирии и Ираке воюют по меньшей мере 15 тыс. французских граждан, а число сочувствующих идеям Халифата во Франции оценивается до полумиллиона человек. Если первых, по крайней мере теоретически, еще как-то не пустить назад можно, то выслать из Франции вторых невозможно решительно никак.
Стоит ли Париж мессы?
За последние 15 лет Франция сильно сдала в высокотехнологичных областях и даже в производстве вооружений. Собственной бронетанковой промышленности не осталось. Военное самолетостроение умрет после закрытия заводов, производящих «Рафали». Даже тендер на поставку легкого стрелкового оружия французской армии выиграла немецкая Heckler&Koch. Кораблестроение тоже находится в состоянии, близком к коме. Последним оплотом экономики, за который Париж намерен жестко драться, является сельское хозяйство. Его благополучие, тоже далеко не безоблачное, держится на старом соглашении, по которому французы поддерживают немецкие заводы, а немцы — французских фермеров. Все остальные их конкуренты в ЕС должны умереть. И они умерли. По крайней мере, на Балканах, в Восточной Европе и Прибалтике Брюссель прямо платит дотации фермерам за то, чтобы они у себя ничего не выращивали.
Но чтобы этот механизм продолжал успешно работать, Франция должна оставаться в ЕС, а чтобы остановить высланных нелегальных мигрантов, ей нужно наглухо закрыть границы, что означает выход из Шенгенской зоны. Требование отказаться от зоны евро, вернувшись к прежней схеме с собственным франком для внутренних расчетов и безналичным экю — для внутриевропейских международных, означает неизбежный выход из всего Евросоюза. С возвратом к визам, разрешениям на работу даже для европейцев, таможенным оформлением и прочими вещами, о существовании которых большинство французов уже успели позабыть.
Британские финансовые круги говорят, что Brexit обойдется их экономике спадом ВВП по меньшей мере на 9,5%, и снижением объема иностранных инвестиций на 3,4% от ВВП. Французам такой шаг, скорее всего, обойдется еще дороже. В случае выхода из ЕС французское продовольствие в Европе станет импортным, а сдерживающие восточноевропейских сельхозпроизводителей меры потеряют смысл. И источник финансирования дотаций — тоже. Практически наверняка начнется их возрождение, а французские фермеры свою долю в Европе потеряют. Это будет означать гарантированный крах всего французского сельского хозяйства и неизбежные всеобщие гражданские беспорядки, чреватые даже падением Пятой республики. Стоит ли Париж такой мессы — большой вопрос, а значит и исполнимость программных обещаний Ле Пен — тоже.
Одинаковость европейской политической демагогии
Проблема Европы в том, что ситуация во Франции не является чем-то принципиально уникальным. Рост привлекательности «новых правых» идей вызван лишь очевидным фиаско итогов двух десятков лет правления партий социалистских и левацких взглядов. Глобализм откровенно не получился. Точнее, он уже привел к совершенно не тем результатам, которые декларировались изначально, и открыл еще более мрачные перспективы. Народные массы Европы все больше хотят вернуться к «старым добрым временам», а политические партии просто стремятся оседлать эту волну. Но сделать это только медийно, только в рамках предвыборной риторики, стремясь все остальное максимально оставить в прежнем виде.
Излишний радикализм их всех прямо пугает, так как обычно он заканчивается масштабной перетряской властных кресел и, что еще важнее, существенным переделом собственности. А то и громкими уголовными делами, ибо за последние два десятка лет правящая часть элиты успела натворить много всякого, не очень соответствующего номам местного законодательства. И чтобы спастись, властные группировки готовы идти на весьма тесное, пусть и временное, сотрудничество.
Сей феномен наглядно проявил себя на президентских выборах в Австрии в 2016 году. Там в первом туре победил Норберт Хофер, лидер Австрийской партии свободы, продвигающей, по нынешним меркам, крайне правые, националистические и прямо антиисламские взгляды. Он набрал 36,4% голосов. То есть, как минимум, каждый третий австриец поддержал радикальную программу. Его оппонент, лидер Партии зеленых, Александр Ван дер Беллен получил всего 20,38%. Но во втором туре, окончательно определяющем кандидатуру президента страны, «системные» сумели перешагнуть разногласия и Ван дер Беллен выиграл. Правда, с перевесом в 0,3%, но это уже роли не играло. А чтобы снять все ненужные вопросы, конституционный суд Австрии итоги второго тура аннулировал, постановив провести его заново в начале октября. Но из-за бракованных бланков для заочного голосования их перенесли на 4 декабря 2016-го и уж там-то Ван дер Беллен выиграл с 53,4%!
Можно взять для примера Германию, где Сара Вагенкнехт яростно и жестко критикует Ангелу Меркель. Ее даже прочат в будущие канцлеры ФРГ на выборах в сентябре 2017 года. Но кто-нибудь при этом слышал что-то конкретное об ее программе? Только общие слова, такие же, как у Ле Пен: отменить ЕС, выйти из НАТО, вернуть Германии право принимать все решения полностью самостоятельно. Все это красиво смотрится на экране телевизора, но, как и во Франции, крайне сомнительно в смысле практической реализуемости. А значит победит куда более «системный» кандидат.
Точно так же не стоит ожидать чего-то решительно внезапного от итогов выборов в Нидерландах. Там только Партия свободы Герта Вилдерса жаждет выхода из ЕС. Большинство в голландском парламенте занимают иную позицию. Так как выход страны из Евросоюза автоматически приведет к тому, что нормы ВТО станут играть сильно против голландской экономики. А это убытки…
Про итальянцев говорить не приходится вообще. Там основные баталии ведутся не за судьбы единой Европы, а прежде всего по вопросу целостности самой Италии как государства. Фигурально выражаясь — «может хватит богатому и трудолюбивому северу кормить ленивый и вечно бедный юг?».
С кем придется нам работать
Так что в итоге России вряд ли стоит ожидать каких-либо серьезных принципиально положительных перемен в европейской политике и прихода там к руководству новых персоналий. По пути «против глобалистов» они идут не вместе с нами, а просто рядом, только временно и явно строго своей дорогой. Геополитическая конкуренция никуда не делась. И, что совсем плохо, эти «новые правые» про необходимость перемен только красиво говорят, но даже сами себе сколько-нибудь внятно их не представляют. А отсутствие четкости в восприятии реальности всегда является главным препятствием к выстраиванию прочных и стабильных взаимовыгодных международных отношений.
После Международного русского консервативного форума принято считать, что европейские правые симпатизируют России. Это однозначно не так. Симпатизируют они только себе, а Россия — просто удобный пример, что с американской гегемонией можно бороться. Но не более того. При всех симпатиях они нас продолжают рассматривать прежде всего как пространство для их экономической экспансии. Говоря по-простому — они все так же «совсем не против нас съесть».
Александр Запольскис
https://pfact.ru